Моей единственной большой любовью были и остаются женщины.
Вот мне не сиделось дома.
Раньше я отправлялся в странствия мальчиком, им же и возвращался. Теперь, отправляясь мальчишкой, я возвращаюсь мужчиной. А когда-нибудь я буду отправляться мужчиной, а возвращаться мальчишкой. И только тогда я достигну истины бродяжничества.
Наблюдать жизнь через окно поезда… Это… забавно. Она буквально проносится мимо, исчезает за поворотом. И это не одна жизнь, тысячи их. Чужих судеб, остающихся в памяти лишь росчерком капель дождя по стеклу. Становясь невольным свидетелем мгновений жизни, задумываешься о странностях этого мира, о том что у кого-то есть что-то настоящее, живое, а тебя несет за тысячи километров с непонятной целью и простой, как три копейки мыслью, бьющейся в висках. Впрочем, начать стоило не с этого.
Это лирика, а между тем начинается эта история, а это именно повествование о безумных днях, вполне себе по земному. Всю мою жизнь на серьезные поступки меня толкали женщины. А на, по истине, безумные – так и вовсе чужие женщины. И именно сейчас я удаляюсь со скоростью около восьмидесяти километров в час от девушки, которая внезапно захотела стать чужой. Правда, это тоже не самое удачное начало, попробую иначе.
Если не вдаваться в подробности, а только обозначить суть предшествующих событий, то я расстался с девушкой. Не могу сказать, что любил ее безумно, или нечто подобное, однако эта мысль все время где-то свербела, не давая спать ночами, заставляла пересматривать ее дневник, фотографии. Лучшим лекарством от дырок в душе испокон веку были алкоголь и случайные связи. Но это для большинства. А меня вот всегда приводили в чувства и проветривали голову именно странствия. Сел и поехал.
Вот и в этот раз я позвонил Сереже и «Что значат для странствующего рыцаря раны бренного тела? Санчо, мой меч, мои доспехи. Вперед, на встречу опасностям и приключениям, мой друг.» В данном конкретном случае опасность заключалась в практически полном отсутствии денег, а приключением был сам маршрут Москва-Одесса-Москва. Так что в текущий момент я неутомимо приближаюсь к Калуге. Вот просто беру и сбегаю от девушки, к которой я хотел бы быть как можно ближе.
От размышлений о вечном, и о Земле меня отвлек контролер поезда. Как и любой странствующий рыцарь, я не заплатил за проезд. Впрочем, все мы люди, и ничто человеческое сотрудникам железных дорог не чуждо. Они вполне себе поняли суть моих изысканий и отпустили с миром.
Перекусить в вагоне парой вареных яиц – что может быть безобиднее? Но нет. Обязательно надо было раскрасить скучную дорогу. В данном случае, раскрасить ее ошметками по стенам вагона в неудачной попытке их выкинуть в окно.
А вообще-то контролеры – милейшие люди. Хоть они упорно и делали вид, что у нас сугубо деловая беседа зайцев с представителями власти, они расписали мне наиболее удачный маршрут до границы и рассказали пару баек из молодости. Видимо все же прониклись духом авантюризма и приключений.
Прокручиваю в голове разговоры с Дашей, наши моменты. Тоскливо и грустно, я так хочу держать ее за руку, целовать ее губы, слушать, рассказывать, любить. На данный момент проветриться все не выходит. Но впереди еще много миль.
Добрались до Калуги. Милый городок, всего каких-то двести километров от столицы, а как все иначе: другой воздух, другие звуки. Да что там, это другая страна, другие люди. За те деньги, которых мне и на метро-то не хватило бы, мы вдвоем добрались до станции Калуга-2, а это не самый близкий свет. Следующая электричка только через девять часов.
У перрона тормозит товарняк.
Поверить не могу. Как так? Машинист просто выслушал нас и пустил в кабину. Просто сказал, чтобы мы залезали и все. И ушел, не спросив даже, кто мы, откуда, куда. Иного шанса прокатиться в кабине машиниста мне бы и не предвиделось, я уже не зря все это затеял. Киев все ближе, а значит, что и Черное море не за горами.
Залез с телефона в Дашин блог. Не знаю, о ком она пишет, но не обо мне, а это гложет и расстраивает. Спасай меня, город у моря.
Вот вы хоть раз открывали пиво об приборную панель поезда? Утритесь, я первый.
Разговоры ни о чем прервал голос свыше, возвестивший, что наш поезд скоро двинется.
И тишина.
Снова голос, невнятный ответ машиниста.
Томительное ожидание. Солнце село. Пиво кончилось. Тишина.
Первый день наших странствий подходит к концу. Все время я метался между мыслью хранить верность уже не моей женщине, и мыслью о своем исконном праве не отказывать в себе в радостях жизни, будучи свободным человеком.
В голове постоянно крутятся ее слова обо мне. Как я умен, талантлив, невероятен. Вроде бы я сам себя таким создал, по крупицам, молодец. А чего ради? Не для себя же самого. Я положил к ее ногам весь мир, большой и круглый. Я назвал ее своим миром. А мой мир просто повернулся ко мне спиной. Вселенная посмеялась над несчастным пилигримом. Неужели я это заслужил? Иначе эта вселенная вряд ли сможет воздать мне по справедливости за эту муку разбитого сердца.
Почти полночь. А мы сидим в кабине товарного поезда где-то в калужской области. Какого черта мы тут делаем? Из-за какой-то ветреной девочки меня понесло в таки дали, как так?! Ну это же бред чистой воды!
Без трех минут полночь. Мы едем.
- Так и не заехали к твоей подруге.
- Да мы бы и не успели.
- А в Сухиничах у тебя нет подруги?
- Ну, я думаю, что доедем и заведем.
- Ну и где же ты собрался в час ночи искать приличных подруг?
- А меня приличные не интересуют.
Четыре часа утра, Сухиничи.
Добирались долго, я бы сказал, что вечность. Но зато вздремнули, да и по времени мы выиграли в любо случае. До следующей электрички четыре часа, а до шоссе почти семь километров. Решено идти к трассе. Ага, куда уж там, холодно, темно и страшно, не прошло и пяти минут, как мы вернулись на вокзал.
И через десять минут мы уже заползли в поезд Москва-Одесса, где нас любезно согласились подкинуть еще километров сто.
Дон Себастьян Перейра.
Мы знали этого человека всего-то несколько часов, но я успел проникнуться к нему искренней симпатией даже за это недолгое время. Казалось бы, такой простой парень, рассуждает по-мужицки, не ровня мне, столичному интеллигенту. А вот нет. Совершенно искренний и честный человек. Столкнулись мы с ним совершенно случайно, как это обычно и бывает, в вагоне поезда, на котором добирались до Брянска. Скрасил тишину дороги несколькими интересными историями, от души угостил. По прибытии в Брянск мы раздавили по пиву и посидели на берегу реки. Трудно описать этого человека, но именно ради подобных встреч и стоит пускаться в странствия. Он искренне верит, что владелец виллы Баджо, торговец красным деревом. И хозяин Мексики, благородный дон. Да и так оно и есть. Пусть и выглядит он несколько иначе, одного взгляда понятно, что вилла просто еще не достроена, а Мексика всего-то не успела признать его власть. Всего лишь вопрос времени, только дождаться.
Азербайджанец Илья.
Короткими перебежками добрались до городка N. Не стану указывать его название по двум причинам: во-первых, я его просто забыл. А, во-вторых, там нас приняли за вандализм, так, что отсвечивать здесь место, где я тесно общался с федералами – себе дороже.
Зато здесь мы впервые выбрались на трассу. Простояли без толку больше часа, зато вознаграждением послужил Илья – милый азербайджанец, который нас существенно подкинул в сторону границы. Рассказал о трудностях с полицией, об отсутствии прав. Даже о том, что однажды подвез двух девушек, которые находились в розыске, и был даже арестован на небольшой промежуток времени. В общем прелестный дядька, и подвез хорошо.
Далее пешком до Севска, правда до границы еще сорок километров. Я готов повернуть назад. У Аллочки день рождения, позвонили и поздравили, кажется, она нас ждет назад больше всех, и это здорово, когда кто-то ждет.
Тормознули автобус, докатили до границы. А границу прошли пешком за каких-то десять минут. Просто взяли и прошли, без досмотра, без допроса. Мы могли провести что угодно, вот такая у нас служба охраны рубежей. Просидели на границе больше часа, я вновь был готов разворачиваться. Решили перед отъездом попить чаю в приграничном кафе. И там разговорились с уже успевшим накатить дальнобоем. А он посадил нас на фуру в сторону Киева, к своему напарнику Руслану. Киев все ближе, Одесса все реальней.
Руслан. Чувак водит с семнадцати лет, об образовании речи не идет вовсе. Но как он рассказывает об Украине. Он вспоминал исторические факты и события, связанные чуть ли не с каждым километром, что мы проехали. Трудно судить, природный ли это ум, или все же начитанность, но то, что это искренняя любовь к собственной батьковщине, сомневаться не приходится. Любовь искренняя, дай Бог такую каждому, кто мнит себя патриотом.
Вроде уже и не щемит в груди при мысли о Даше. Я еще раз залез в ее блог. Пишет, что ей кажется, что ее никто не любит. Ну как же так? Обидно. Хотя уже и не так сильно. Совсем скоро я окажусь на берегу Черного моря, совсем скоро избавлю себя от призрачных надежд, а ее от неосознанно данного обещания.
Все еще прокручиваю в голове наши разговоры, наше молчание. Вспоминаю ее детские глаза, такие чистые и светлые, ее улыбку. И то, как я ей рассказывал о дороге. С самого детства меня захватывал вид убегающего под колесами полотна трассы. Вот и теперь я смотрю на это действо с восхищением и восторгом ребенка. Нет ничего лучше, чем ехать вперед, говорить о чем-то, или ни о чем, ветер в лицо, тепло, спокойно. Эх, Даша…
«В артериях бьется цель, граненная как рубин» - Олег Медведев.
Когда мы доберемся до побережья, я выйду к причалу, положу на ладонь бумажное сердце, которое Даша когда-то запихнула мне в карман, и ветер сдует его в море, а волны подхватят. И мы оба в этот момент станем свободны. Без воска.
Вот и Киев. Серо, мокро, уныло. Коротаем время до отправления в Одессу за чаем на Лесной. В голове пусто, хочется спать, но уже даже то состояние, когда включается режим автономного существования мозга от организма, не получается даже глаза прикрыть. Размышления о вечном и жизни сменились желанием вздремнуть хоть часов, да перехватить чего-то теплого и вкусного. Тешу себя мыслью о пиве, теплых волнах, прибрежном песке. И о том, как вернусь домой, как я позвоню Даше, чтобы она меня встретила. Она мне должна, раз не встретила когда-то с другой поездки. И как я скажу ей, что свободен, надеюсь, что это будет правдой. И как я все эти беспорядочные записи разберу. И пусть на выходе не будет романа века в тысячу страниц, но зато будут дорожные истории, искренние мысли, история одной любви и одного путешествия. Повествование о безумной авантюре двух дураков.
С местными получилось так себе: до Фиша не дозвонился, Эл на работе. Так что у меня есть около восьми часов тупого сидения. Серега отчалил к подруге, оставив меня одного в привокзальном ресторанчике. Пролистывая эту писанину, я с прискорбием признаю, что на «Ромовый дневник» это явно не тянет. Не факт, что из этого вообще выйдет хоть что-то. Меня гнетет тот факт, что я не могу просто взять и поехать домой. Возвращение станет не меньшим испытанием, чем путь сюда. И это мы еще не добрались до Одессы. Обилие событий и нервов практически вытеснило переживания по поводу расставания с Дашей. Очень хочется домой, выспаться, вымыться. И отдать эти записи Наталии, да и чтобы Даша их прочла.
Наверное, я все-таки люблю ее. Хотя теперь так трудно об этом судить. Но это нечто большее, чем простое увлечение. И все это я затеял, если честно, не для того, чтобы забыть о ней, а чтобы вернуть ее, сам не знаю как. Я хочу снова называть ее своей, самому быть ее. Такая вот тоскливая фигня выходит. Грусть никуда не ушла, мне просто было не до нее. А сейчас я свободен от дел и суеты, а значит, что она накатила с новой силой.
Всегда любил вокзалы. В раннем детстве я их даже боялся, а потом вдруг полюбил. Здесь так спокойно, не смотря на шум и гам. Это всегда отправная точка. В светлую даль. Помню, как рассказывал Даше о дорогах. Что это просто другое состояние. Что есть, вот к примеру, грусть, радость, а есть дорога. Альтернатива обычному миру. Кому-то важно ее качество, кому-то протяженность и способ передвижения, а кому-то конечная точка. А мне важен сам факт движения. Но, хоть я и люблю вокзалы, особый восторг у меня вызывает место справа от водителя. Просто сидеть и смотреть, как за окном меняется мир. Слушать рассказы, вести разговоры. Благодать. А еще есть место, хотя скорее всего оно символично. Это Куба. Хочу в Гавану, где знойные мулатки, сладкий ром и ароматные сигары.
В общем, я сейчас сижу на вокзале, без денег, и пишу. Даша скоро улетит в Англию, и вся эта история закончится сама собой. То, что Даша не будет себя ограничивать, это я уверен. Теперь бы самому себе дать зеленый свет. Тем более, что она больше не моя, я свободен, вроде как. Иногда мне даже хочется других женщин, благо – их тысячи вокруг. А порой я и помыслить не могу о том, чтобы быть с кем-то другим. Бред, не правда ли? Я всегда себя мнил трагическим героем, но никогда им не был по сути. А может мне просто нравится мысль, что я влюблен, по-настоящему, возвышено. Мол, вот и я на это способен, видали? А может быть мне просто дали вкусную конфетку, а потом отобрали.
И опять пришло чувство одиночества, я потерялся. Мне страшно и холодно. Я хочу, чтобы Даша держала меня за руку, чтобы смотрела мне в глаза. И тогда я буду большим и сильным, умным и спокойным, ведь тогда я должен буду о ней заботиться. А сейчас это делает кто-то другой. Хочется пойти и перевернуть пару столов, разбить пару голов, да хоть что-нибудь, только бы не в этой тишине. Мне одиноко, я хочу домой. К Даше.
Меня растолкал сотрудник вокзала. Оказывается, я просто уснул за столом. Пока я приходил в себя, позвонил Серега.
Вот я уже доехал к его подруге.
Непередаваемое наслаждение – поесть и вымыться. И поспать на настоящей постели. Залез в интернет, заглянул в Дашин блог, на ее страницу вконтакте. Она защищает Стаса, но там и намека на любовь нет. Но это уже ее дело, а за Стаса и я вступлюсь, все одно злиться на него не могу, а нападки на него уж больно сильны.
Самый лучший способ забыть о девушке – другая девушка. Весьма тесно пообщался с Сашей. И успокоился. Теперь я достиг буддийского спокойствия, у меня все никак. Но мне не больно.
Позвонил Руслан, в ночь мы отправляемся к морю.
В дороге изрядно поспал, хоть и не выспался. Руслан высадил нас километрах в пяти от города, дальше на автобусе. Побродили по привозу, хоть ничего и не купили. А потом мы двинули к морю. Тут, в трамвае № 5 я купил самый дорогой билет в жизни. Гривна с четвертью за сам билет, и две сотни за возможность познакомиться с Одесскими карманниками. И это так естественно для этого города, что я даже и не расстроился почти. Только вопрос попадания домой стал чуть сложнее. Но это потом, а пока мы на пляже, прозрачное море ждет нас. Ветер унес бумажное сердце с моей ладони, но я почти ничего не почувствовал, так, что-то шевельнулось едва. Цель достигнута, баланс соблюден.
Пляж – отличное место, чтобы поспать. И почти все время я тем и занимался. И это сильно улучшает настроение. Господа, я в Одессе! На берегу Черного моря!
- Пахлава медовая, кукуруза горячая, чурчхела, холодное пиво, рачки!
Музыка, девушки, солнце, песок, волны… Благодать. Творец был в хорошем настроении, когда создавал Одессу-маму.
Такое чистое небо, такие голубые волны. Я много раз был готов плюнуть на все,и развернуться к дому. Но сейчас я хочу просто остаться здесь, на пляже, и не уезжать вовсе. Южные ветры, южные нравы. Я почти дома, привет тебе от прадеда, Одесса!
Впрочем пора и честь знать. Пойду окунусь в это Черное море, и начнется долгая дорога к дому.
«Если всем давать – сломается кровать» - Дядя Петя.
Добрались до вокзала, сели на местный поезд. Для начала неплохо, что мы выбираемся из города. «Одессея» вышла на финишную прямую.
Теперь, когда я освободился от мыслей о Даше, я смог оценить всю ситуацию по-иному. Мне стало казаться странным все, что я думал и говорил после нашего расставания. Столько суеты и шуму я наделал, а чего ради? Ветреная девочка, которая сама не знает чего хочет. И я пустился в такие странствия… это посильнее, чем Фауст Гёте. Зато переосмыслил прошлое. Решил встретиться с Олей, поговорить. Мы когда-то плохо расстались, мне следует извиниться, она это заслужила.
Сижу на полу в тамбуре, смотрю в окно. Хорошо. Скоро я буду дома.
Открыли пиво, понеслась.
- За свободу уехать к морю, если захотелось. Дух здорового авантюризма, безрассудного героизма и полнейшего идиотизма живет и крепчает.
- За Даш и дам. Самые важные вопрос и ответ!
Едем почти пять часов. Нудно и монотонно. Хочется, есть. Меньше, чем через час мы прибудем на конечную, но успеем ли перекусить? Нельзя жертвовать никакой возможностью добраться домой. Даже ценой голодовки. Хотя такой голод нас доконает еще до границы. И как передать все эти настроения через бумагу? Мои переживания, как я менялся за эти три тысячи километров. Как показать, что это что-то живое?
Теперь, когда цели достигнуты, дорога к дому кажется невыносимо длинной и ненужной. Хочется уже оказаться там.
Вот мы и доехали. Через десять минут подойдет поезд до Москвы. Хотя толку с этого мало. Начальник поезда отказался нас подкинуть, решил не рисковать, как он сказал. А если проще – то отмахнулся от нас. А еще земляк, русский.
Пока мы смотрели вслед уходящему до дома поезду, к нам подошла бабушка, которая продавала яблоки. И просто взяла и подарила мне мешок яблок. Храни ее, Господи, дай долгих лет и крепкого здоровья, она принесла в мир больше добра, чем иные церковники. А проводница другого местного поезда не побоялась рискнуть, взяла нас, хоть и немного, но провезла. И тем спасла нас.
Доехали до Жмеринки. И здесь мы сели на поезд Кишинев – Москва. Сначала шестеро молдаван-проводников окружили нас и стали что-то обсуждать, когда я попросил докинуть нас до дома, ну или хоть часть пути. Признаться честно, сначала они меня сильно напрягли. Несколько раз спрашивали за золото или телефон, чтобы мы с ними расплатились. А потом взяли нас до следующей станции. А потом усадили нас в купе повышенного комфорта и довезли до дому. Почти задаром. Дело в том, что за услугу нам они попросили услугу им, а именно провести контрабандой почти ящик коньяка. Я не смог отказаться, но сильно понервничал, придумывая объяснение для таможни, чтобы и самим не подставиться, и проводников не подвести. Но русская таможня – нечто. Им было просто лень проверить мои вещи, они прошли мимо. Через пять минут мы тронулись. Дорога к дому. Наш проводник – отличный мужик, угостил помидорами, хлебом, пирожками. Мир не просто не без добрых людей, он полнится отличными людьми, дай Бог каждому таких встретить. Баланс соблюден.
До дома всего несколько часов, путешествие подходит к концу. Кто бы мог подумать, что мы сможем это сделать? А вот на тебе, мы это сделали. Сели и поехали. И вернулись.
За окном опять пробегают моменты жизни, родные пейзажи. Березки, сосенки. Все это я видел и по ту сторону границы, но здесь и родной перрон греет душу, свое, близкое. И надписи на русском, я их не видел уже четверо суток. Ерунда, вроде бы, а глаз радуется, и душа успокаивается. Мы на Родине, почти дома.
Вот мы и дома. Только успели войти, как позвонила Алла. Обед, душ, кутеж. И кто же знал, что все закончится именно так? Даша, не моя Даша, от которой я сбежал так далеко, от мыслей о которой я избавился с таким трудом, она буквально разрыдалась у меня на плече. Позвони она мне всего два дня назад – и я рванул бы домой не задумываясь, а теперь…
Все проходит.
И это пройдет.
Ничто не проходит.
Нас рассудит только время, баланс соблюден.
А мне что-то опять не сидится дома.
Москва – Киев – Одесса – Москва. 2011
Раньше я отправлялся в странствия мальчиком, им же и возвращался. Теперь, отправляясь мальчишкой, я возвращаюсь мужчиной. А когда-нибудь я буду отправляться мужчиной, а возвращаться мальчишкой. И только тогда я достигну истины бродяжничества.
Наблюдать жизнь через окно поезда… Это… забавно. Она буквально проносится мимо, исчезает за поворотом. И это не одна жизнь, тысячи их. Чужих судеб, остающихся в памяти лишь росчерком капель дождя по стеклу. Становясь невольным свидетелем мгновений жизни, задумываешься о странностях этого мира, о том что у кого-то есть что-то настоящее, живое, а тебя несет за тысячи километров с непонятной целью и простой, как три копейки мыслью, бьющейся в висках. Впрочем, начать стоило не с этого.
Это лирика, а между тем начинается эта история, а это именно повествование о безумных днях, вполне себе по земному. Всю мою жизнь на серьезные поступки меня толкали женщины. А на, по истине, безумные – так и вовсе чужие женщины. И именно сейчас я удаляюсь со скоростью около восьмидесяти километров в час от девушки, которая внезапно захотела стать чужой. Правда, это тоже не самое удачное начало, попробую иначе.
Если не вдаваться в подробности, а только обозначить суть предшествующих событий, то я расстался с девушкой. Не могу сказать, что любил ее безумно, или нечто подобное, однако эта мысль все время где-то свербела, не давая спать ночами, заставляла пересматривать ее дневник, фотографии. Лучшим лекарством от дырок в душе испокон веку были алкоголь и случайные связи. Но это для большинства. А меня вот всегда приводили в чувства и проветривали голову именно странствия. Сел и поехал.
Вот и в этот раз я позвонил Сереже и «Что значат для странствующего рыцаря раны бренного тела? Санчо, мой меч, мои доспехи. Вперед, на встречу опасностям и приключениям, мой друг.» В данном конкретном случае опасность заключалась в практически полном отсутствии денег, а приключением был сам маршрут Москва-Одесса-Москва. Так что в текущий момент я неутомимо приближаюсь к Калуге. Вот просто беру и сбегаю от девушки, к которой я хотел бы быть как можно ближе.
От размышлений о вечном, и о Земле меня отвлек контролер поезда. Как и любой странствующий рыцарь, я не заплатил за проезд. Впрочем, все мы люди, и ничто человеческое сотрудникам железных дорог не чуждо. Они вполне себе поняли суть моих изысканий и отпустили с миром.
Перекусить в вагоне парой вареных яиц – что может быть безобиднее? Но нет. Обязательно надо было раскрасить скучную дорогу. В данном случае, раскрасить ее ошметками по стенам вагона в неудачной попытке их выкинуть в окно.
А вообще-то контролеры – милейшие люди. Хоть они упорно и делали вид, что у нас сугубо деловая беседа зайцев с представителями власти, они расписали мне наиболее удачный маршрут до границы и рассказали пару баек из молодости. Видимо все же прониклись духом авантюризма и приключений.
Прокручиваю в голове разговоры с Дашей, наши моменты. Тоскливо и грустно, я так хочу держать ее за руку, целовать ее губы, слушать, рассказывать, любить. На данный момент проветриться все не выходит. Но впереди еще много миль.
Добрались до Калуги. Милый городок, всего каких-то двести километров от столицы, а как все иначе: другой воздух, другие звуки. Да что там, это другая страна, другие люди. За те деньги, которых мне и на метро-то не хватило бы, мы вдвоем добрались до станции Калуга-2, а это не самый близкий свет. Следующая электричка только через девять часов.
У перрона тормозит товарняк.
Поверить не могу. Как так? Машинист просто выслушал нас и пустил в кабину. Просто сказал, чтобы мы залезали и все. И ушел, не спросив даже, кто мы, откуда, куда. Иного шанса прокатиться в кабине машиниста мне бы и не предвиделось, я уже не зря все это затеял. Киев все ближе, а значит, что и Черное море не за горами.
Залез с телефона в Дашин блог. Не знаю, о ком она пишет, но не обо мне, а это гложет и расстраивает. Спасай меня, город у моря.
Вот вы хоть раз открывали пиво об приборную панель поезда? Утритесь, я первый.
Разговоры ни о чем прервал голос свыше, возвестивший, что наш поезд скоро двинется.
И тишина.
Снова голос, невнятный ответ машиниста.
Томительное ожидание. Солнце село. Пиво кончилось. Тишина.
Первый день наших странствий подходит к концу. Все время я метался между мыслью хранить верность уже не моей женщине, и мыслью о своем исконном праве не отказывать в себе в радостях жизни, будучи свободным человеком.
В голове постоянно крутятся ее слова обо мне. Как я умен, талантлив, невероятен. Вроде бы я сам себя таким создал, по крупицам, молодец. А чего ради? Не для себя же самого. Я положил к ее ногам весь мир, большой и круглый. Я назвал ее своим миром. А мой мир просто повернулся ко мне спиной. Вселенная посмеялась над несчастным пилигримом. Неужели я это заслужил? Иначе эта вселенная вряд ли сможет воздать мне по справедливости за эту муку разбитого сердца.
Почти полночь. А мы сидим в кабине товарного поезда где-то в калужской области. Какого черта мы тут делаем? Из-за какой-то ветреной девочки меня понесло в таки дали, как так?! Ну это же бред чистой воды!
Без трех минут полночь. Мы едем.
- Так и не заехали к твоей подруге.
- Да мы бы и не успели.
- А в Сухиничах у тебя нет подруги?
- Ну, я думаю, что доедем и заведем.
- Ну и где же ты собрался в час ночи искать приличных подруг?
- А меня приличные не интересуют.
Четыре часа утра, Сухиничи.
Добирались долго, я бы сказал, что вечность. Но зато вздремнули, да и по времени мы выиграли в любо случае. До следующей электрички четыре часа, а до шоссе почти семь километров. Решено идти к трассе. Ага, куда уж там, холодно, темно и страшно, не прошло и пяти минут, как мы вернулись на вокзал.
И через десять минут мы уже заползли в поезд Москва-Одесса, где нас любезно согласились подкинуть еще километров сто.
Дон Себастьян Перейра.
Мы знали этого человека всего-то несколько часов, но я успел проникнуться к нему искренней симпатией даже за это недолгое время. Казалось бы, такой простой парень, рассуждает по-мужицки, не ровня мне, столичному интеллигенту. А вот нет. Совершенно искренний и честный человек. Столкнулись мы с ним совершенно случайно, как это обычно и бывает, в вагоне поезда, на котором добирались до Брянска. Скрасил тишину дороги несколькими интересными историями, от души угостил. По прибытии в Брянск мы раздавили по пиву и посидели на берегу реки. Трудно описать этого человека, но именно ради подобных встреч и стоит пускаться в странствия. Он искренне верит, что владелец виллы Баджо, торговец красным деревом. И хозяин Мексики, благородный дон. Да и так оно и есть. Пусть и выглядит он несколько иначе, одного взгляда понятно, что вилла просто еще не достроена, а Мексика всего-то не успела признать его власть. Всего лишь вопрос времени, только дождаться.
Азербайджанец Илья.
Короткими перебежками добрались до городка N. Не стану указывать его название по двум причинам: во-первых, я его просто забыл. А, во-вторых, там нас приняли за вандализм, так, что отсвечивать здесь место, где я тесно общался с федералами – себе дороже.
Зато здесь мы впервые выбрались на трассу. Простояли без толку больше часа, зато вознаграждением послужил Илья – милый азербайджанец, который нас существенно подкинул в сторону границы. Рассказал о трудностях с полицией, об отсутствии прав. Даже о том, что однажды подвез двух девушек, которые находились в розыске, и был даже арестован на небольшой промежуток времени. В общем прелестный дядька, и подвез хорошо.
Далее пешком до Севска, правда до границы еще сорок километров. Я готов повернуть назад. У Аллочки день рождения, позвонили и поздравили, кажется, она нас ждет назад больше всех, и это здорово, когда кто-то ждет.
Тормознули автобус, докатили до границы. А границу прошли пешком за каких-то десять минут. Просто взяли и прошли, без досмотра, без допроса. Мы могли провести что угодно, вот такая у нас служба охраны рубежей. Просидели на границе больше часа, я вновь был готов разворачиваться. Решили перед отъездом попить чаю в приграничном кафе. И там разговорились с уже успевшим накатить дальнобоем. А он посадил нас на фуру в сторону Киева, к своему напарнику Руслану. Киев все ближе, Одесса все реальней.
Руслан. Чувак водит с семнадцати лет, об образовании речи не идет вовсе. Но как он рассказывает об Украине. Он вспоминал исторические факты и события, связанные чуть ли не с каждым километром, что мы проехали. Трудно судить, природный ли это ум, или все же начитанность, но то, что это искренняя любовь к собственной батьковщине, сомневаться не приходится. Любовь искренняя, дай Бог такую каждому, кто мнит себя патриотом.
Вроде уже и не щемит в груди при мысли о Даше. Я еще раз залез в ее блог. Пишет, что ей кажется, что ее никто не любит. Ну как же так? Обидно. Хотя уже и не так сильно. Совсем скоро я окажусь на берегу Черного моря, совсем скоро избавлю себя от призрачных надежд, а ее от неосознанно данного обещания.
Все еще прокручиваю в голове наши разговоры, наше молчание. Вспоминаю ее детские глаза, такие чистые и светлые, ее улыбку. И то, как я ей рассказывал о дороге. С самого детства меня захватывал вид убегающего под колесами полотна трассы. Вот и теперь я смотрю на это действо с восхищением и восторгом ребенка. Нет ничего лучше, чем ехать вперед, говорить о чем-то, или ни о чем, ветер в лицо, тепло, спокойно. Эх, Даша…
«В артериях бьется цель, граненная как рубин» - Олег Медведев.
Когда мы доберемся до побережья, я выйду к причалу, положу на ладонь бумажное сердце, которое Даша когда-то запихнула мне в карман, и ветер сдует его в море, а волны подхватят. И мы оба в этот момент станем свободны. Без воска.
Вот и Киев. Серо, мокро, уныло. Коротаем время до отправления в Одессу за чаем на Лесной. В голове пусто, хочется спать, но уже даже то состояние, когда включается режим автономного существования мозга от организма, не получается даже глаза прикрыть. Размышления о вечном и жизни сменились желанием вздремнуть хоть часов, да перехватить чего-то теплого и вкусного. Тешу себя мыслью о пиве, теплых волнах, прибрежном песке. И о том, как вернусь домой, как я позвоню Даше, чтобы она меня встретила. Она мне должна, раз не встретила когда-то с другой поездки. И как я скажу ей, что свободен, надеюсь, что это будет правдой. И как я все эти беспорядочные записи разберу. И пусть на выходе не будет романа века в тысячу страниц, но зато будут дорожные истории, искренние мысли, история одной любви и одного путешествия. Повествование о безумной авантюре двух дураков.
С местными получилось так себе: до Фиша не дозвонился, Эл на работе. Так что у меня есть около восьми часов тупого сидения. Серега отчалил к подруге, оставив меня одного в привокзальном ресторанчике. Пролистывая эту писанину, я с прискорбием признаю, что на «Ромовый дневник» это явно не тянет. Не факт, что из этого вообще выйдет хоть что-то. Меня гнетет тот факт, что я не могу просто взять и поехать домой. Возвращение станет не меньшим испытанием, чем путь сюда. И это мы еще не добрались до Одессы. Обилие событий и нервов практически вытеснило переживания по поводу расставания с Дашей. Очень хочется домой, выспаться, вымыться. И отдать эти записи Наталии, да и чтобы Даша их прочла.
Наверное, я все-таки люблю ее. Хотя теперь так трудно об этом судить. Но это нечто большее, чем простое увлечение. И все это я затеял, если честно, не для того, чтобы забыть о ней, а чтобы вернуть ее, сам не знаю как. Я хочу снова называть ее своей, самому быть ее. Такая вот тоскливая фигня выходит. Грусть никуда не ушла, мне просто было не до нее. А сейчас я свободен от дел и суеты, а значит, что она накатила с новой силой.
Всегда любил вокзалы. В раннем детстве я их даже боялся, а потом вдруг полюбил. Здесь так спокойно, не смотря на шум и гам. Это всегда отправная точка. В светлую даль. Помню, как рассказывал Даше о дорогах. Что это просто другое состояние. Что есть, вот к примеру, грусть, радость, а есть дорога. Альтернатива обычному миру. Кому-то важно ее качество, кому-то протяженность и способ передвижения, а кому-то конечная точка. А мне важен сам факт движения. Но, хоть я и люблю вокзалы, особый восторг у меня вызывает место справа от водителя. Просто сидеть и смотреть, как за окном меняется мир. Слушать рассказы, вести разговоры. Благодать. А еще есть место, хотя скорее всего оно символично. Это Куба. Хочу в Гавану, где знойные мулатки, сладкий ром и ароматные сигары.
В общем, я сейчас сижу на вокзале, без денег, и пишу. Даша скоро улетит в Англию, и вся эта история закончится сама собой. То, что Даша не будет себя ограничивать, это я уверен. Теперь бы самому себе дать зеленый свет. Тем более, что она больше не моя, я свободен, вроде как. Иногда мне даже хочется других женщин, благо – их тысячи вокруг. А порой я и помыслить не могу о том, чтобы быть с кем-то другим. Бред, не правда ли? Я всегда себя мнил трагическим героем, но никогда им не был по сути. А может мне просто нравится мысль, что я влюблен, по-настоящему, возвышено. Мол, вот и я на это способен, видали? А может быть мне просто дали вкусную конфетку, а потом отобрали.
И опять пришло чувство одиночества, я потерялся. Мне страшно и холодно. Я хочу, чтобы Даша держала меня за руку, чтобы смотрела мне в глаза. И тогда я буду большим и сильным, умным и спокойным, ведь тогда я должен буду о ней заботиться. А сейчас это делает кто-то другой. Хочется пойти и перевернуть пару столов, разбить пару голов, да хоть что-нибудь, только бы не в этой тишине. Мне одиноко, я хочу домой. К Даше.
Меня растолкал сотрудник вокзала. Оказывается, я просто уснул за столом. Пока я приходил в себя, позвонил Серега.
Вот я уже доехал к его подруге.
Непередаваемое наслаждение – поесть и вымыться. И поспать на настоящей постели. Залез в интернет, заглянул в Дашин блог, на ее страницу вконтакте. Она защищает Стаса, но там и намека на любовь нет. Но это уже ее дело, а за Стаса и я вступлюсь, все одно злиться на него не могу, а нападки на него уж больно сильны.
Самый лучший способ забыть о девушке – другая девушка. Весьма тесно пообщался с Сашей. И успокоился. Теперь я достиг буддийского спокойствия, у меня все никак. Но мне не больно.
Позвонил Руслан, в ночь мы отправляемся к морю.
В дороге изрядно поспал, хоть и не выспался. Руслан высадил нас километрах в пяти от города, дальше на автобусе. Побродили по привозу, хоть ничего и не купили. А потом мы двинули к морю. Тут, в трамвае № 5 я купил самый дорогой билет в жизни. Гривна с четвертью за сам билет, и две сотни за возможность познакомиться с Одесскими карманниками. И это так естественно для этого города, что я даже и не расстроился почти. Только вопрос попадания домой стал чуть сложнее. Но это потом, а пока мы на пляже, прозрачное море ждет нас. Ветер унес бумажное сердце с моей ладони, но я почти ничего не почувствовал, так, что-то шевельнулось едва. Цель достигнута, баланс соблюден.
Пляж – отличное место, чтобы поспать. И почти все время я тем и занимался. И это сильно улучшает настроение. Господа, я в Одессе! На берегу Черного моря!
- Пахлава медовая, кукуруза горячая, чурчхела, холодное пиво, рачки!
Музыка, девушки, солнце, песок, волны… Благодать. Творец был в хорошем настроении, когда создавал Одессу-маму.
Такое чистое небо, такие голубые волны. Я много раз был готов плюнуть на все,и развернуться к дому. Но сейчас я хочу просто остаться здесь, на пляже, и не уезжать вовсе. Южные ветры, южные нравы. Я почти дома, привет тебе от прадеда, Одесса!
Впрочем пора и честь знать. Пойду окунусь в это Черное море, и начнется долгая дорога к дому.
«Если всем давать – сломается кровать» - Дядя Петя.
Добрались до вокзала, сели на местный поезд. Для начала неплохо, что мы выбираемся из города. «Одессея» вышла на финишную прямую.
Теперь, когда я освободился от мыслей о Даше, я смог оценить всю ситуацию по-иному. Мне стало казаться странным все, что я думал и говорил после нашего расставания. Столько суеты и шуму я наделал, а чего ради? Ветреная девочка, которая сама не знает чего хочет. И я пустился в такие странствия… это посильнее, чем Фауст Гёте. Зато переосмыслил прошлое. Решил встретиться с Олей, поговорить. Мы когда-то плохо расстались, мне следует извиниться, она это заслужила.
Сижу на полу в тамбуре, смотрю в окно. Хорошо. Скоро я буду дома.
Открыли пиво, понеслась.
- За свободу уехать к морю, если захотелось. Дух здорового авантюризма, безрассудного героизма и полнейшего идиотизма живет и крепчает.
- За Даш и дам. Самые важные вопрос и ответ!
Едем почти пять часов. Нудно и монотонно. Хочется, есть. Меньше, чем через час мы прибудем на конечную, но успеем ли перекусить? Нельзя жертвовать никакой возможностью добраться домой. Даже ценой голодовки. Хотя такой голод нас доконает еще до границы. И как передать все эти настроения через бумагу? Мои переживания, как я менялся за эти три тысячи километров. Как показать, что это что-то живое?
Теперь, когда цели достигнуты, дорога к дому кажется невыносимо длинной и ненужной. Хочется уже оказаться там.
Вот мы и доехали. Через десять минут подойдет поезд до Москвы. Хотя толку с этого мало. Начальник поезда отказался нас подкинуть, решил не рисковать, как он сказал. А если проще – то отмахнулся от нас. А еще земляк, русский.
Пока мы смотрели вслед уходящему до дома поезду, к нам подошла бабушка, которая продавала яблоки. И просто взяла и подарила мне мешок яблок. Храни ее, Господи, дай долгих лет и крепкого здоровья, она принесла в мир больше добра, чем иные церковники. А проводница другого местного поезда не побоялась рискнуть, взяла нас, хоть и немного, но провезла. И тем спасла нас.
Доехали до Жмеринки. И здесь мы сели на поезд Кишинев – Москва. Сначала шестеро молдаван-проводников окружили нас и стали что-то обсуждать, когда я попросил докинуть нас до дома, ну или хоть часть пути. Признаться честно, сначала они меня сильно напрягли. Несколько раз спрашивали за золото или телефон, чтобы мы с ними расплатились. А потом взяли нас до следующей станции. А потом усадили нас в купе повышенного комфорта и довезли до дому. Почти задаром. Дело в том, что за услугу нам они попросили услугу им, а именно провести контрабандой почти ящик коньяка. Я не смог отказаться, но сильно понервничал, придумывая объяснение для таможни, чтобы и самим не подставиться, и проводников не подвести. Но русская таможня – нечто. Им было просто лень проверить мои вещи, они прошли мимо. Через пять минут мы тронулись. Дорога к дому. Наш проводник – отличный мужик, угостил помидорами, хлебом, пирожками. Мир не просто не без добрых людей, он полнится отличными людьми, дай Бог каждому таких встретить. Баланс соблюден.
До дома всего несколько часов, путешествие подходит к концу. Кто бы мог подумать, что мы сможем это сделать? А вот на тебе, мы это сделали. Сели и поехали. И вернулись.
За окном опять пробегают моменты жизни, родные пейзажи. Березки, сосенки. Все это я видел и по ту сторону границы, но здесь и родной перрон греет душу, свое, близкое. И надписи на русском, я их не видел уже четверо суток. Ерунда, вроде бы, а глаз радуется, и душа успокаивается. Мы на Родине, почти дома.
Вот мы и дома. Только успели войти, как позвонила Алла. Обед, душ, кутеж. И кто же знал, что все закончится именно так? Даша, не моя Даша, от которой я сбежал так далеко, от мыслей о которой я избавился с таким трудом, она буквально разрыдалась у меня на плече. Позвони она мне всего два дня назад – и я рванул бы домой не задумываясь, а теперь…
Все проходит.
И это пройдет.
Ничто не проходит.
Нас рассудит только время, баланс соблюден.
А мне что-то опять не сидится дома.
Москва – Киев – Одесса – Москва. 2011
-
-
24.09.2011 в 09:08очень понравилось)
-
-
24.09.2011 в 09:57-
-
24.09.2011 в 21:06почему её все так хвалят?
-
-
24.09.2011 в 22:24